за 1975

«РАСПУТЫВАТЬ ИСТОРИЮ
 
ДЛЯ НАСТОЯЩЕГО И БУДУЩЕГО»
 
12 мая 1975 года
 
Здравствуйте, дорогие и глубокоуважаемые
Мария Петровна и Анастасия Петровна!
 
Мы переписываемся более уже десятка лет со Степаном Николаевичем Никитиным и пару раз имели возможность встретиться с ним у нас в Ленинграде. Его жена, столь преждевременно ушедшая из жизни Екатерина Осиповна, по линии матери была двоюродной сестрой моего двоюродного же брата Аркадия Тимофеевича, обосновавшегося в Харькове. Сам я до 12-летнего возраста рос в селе Уреево-Челны (тогда – Yрей аулынын дьяконъ малайы.[i]). С вами, сестрами, видимо, встречался в Чистополе впоследствии. Например, весной 1921 года, имея уже на руках удостоверение об окончании Чистопольской школы второй ступени № 2 (бывшей мужской гимназии), я организовал переправу на лодке через Каму нескольких учеников и учениц, возвращающихся домой на каникулы.[ii] В лодке, кажется, помимо сестер Чебышевых были вы обе или одна из сестер. С того времени мне в Чистополе побывать не пришлось, а жизнь моя прошла вдали от родных мест – в Москве и в Ленинграде.
Степан Николаевич мне писал о вас, и о том, что вы также интересуетесь и принимаете к сердцу судьбу кряшен. О татарах и кряшенах я размышлял и читал. Посылаю вам письменные результаты этого[iii]. Одно ясно для меня: никакого древнего народа – предка казанских татар не было, а предками их являются чуваши, марийцы, удмурты, мордва, кряшены и прочие племена, из которых казанские татары возникли по мере принятия представителями этих народностей ислама. В числе этих народностей могли оказаться племена, говорившие на татарском языке, но они тоже не предки, тем более единственные, казанских татар, если не приняли магометанство, которое в течение нескольких столетий производило казанских татар. Казанские татары - это омусульманившиеся разные народности Поволжья.
У кряшен тоже были киремети, от которых они пришли к формальному христианству, минуя ислам...
Кряшены были за тысячу лет раньше казанских татар, но как они
 
назывались тогда – неизвестно. О происхождении кряшен вопрос не ясный, но одно ясно – они не казанские татары…
 
С глубоким уважением – Ваш земляк И. Максимов.
 
1 июня 1975 года
Дорогая и глубокоуважаемая Мария Петровна!
 
С большим удовлетворением прочел и второе Ваше письмо, с приложением выписки из исторической книги о булгарах и татарах, с упоминанием относительно первого христианского мученика из Булгар Амвросия[iv]. Очевидно, в этой книжке, несомненно, интересной, перепутаны татаро-монголы, с татарами Золотой Орды и казанскими татарами, а также эпохи. С признательностью вижу Ваше доброе желание помочь мне в вопросах истории и личный интерес к ним. Кроме того, из письма также видно Ваше участливое опасение за меня, “смелого, справедливого и правдивого человека”. Лестно, но не заслуженно, так как татар бояться мне не приходится, ибо все мои записки направлены против их национализма и его следов, а пишу я с советской, марксистской точки зрения (критикую). В доказательство этого посылаю Вам копии двух писем, полученных от руководителей двух научных организаций[v]. Только несколько моих казанских знакомых, которым я посылал некоторые мои записки, прониклись опасениями. Это вызывается моими необычными, вернее не привычными для них мыслями, а сами подумать не каждый умеет. Об этом я еще Вам напишу со временем подробнее.
Обе записки[vi], которые я послал Вам, я выслал и в Институт этнографии АН СССР, в соответствии с высказанным его директором пожеланием. В письме директора Чувашского научно-исследовательского института ценно то, что они разделяют мою точку зрения на происхождение казанских татар от поволжских народностей, в результате их мусульманизации[vii].
В Вашем последнем письме Вы упоминаете о двух разных булгарских племенах (агауз и камауз).[viii] Впервые слышу, но это очень интересно – может пролить свет на происхождение кряшен. Очень хотелось бы узнать, откуда эти сведения. Происхождение татар ясно, как на ладони, а вопрос о происхождении кряшен очень темен. Они, безусловно, были раньше казанских татар, видимо, участвовали в их этногенезе вместе с чувашами, черемисами, удмуртами и др. Название их было, конечно, иное – не татары. Кряшены – не “обращенные принудительно в христианство татары”.
Обе записки оставьте у себя и интересующихся теми же вопросами знакомьте с их содержанием. Может быть, найдутся из молодого поколения способные исследовать эти и смежные вопросы глубже меня. Содержание их может не совпадать с точкой зрения современных татарских администраторов и историков, но полностью в духе советской науки и национальной политики…
 
С уважением – искренне Ваш И. Максимов.
 
19 июня 1975 года
Дорогая Мария Петровна!
 
Посылаю Вам еще несколько материалов[ix] по тому же вопросу, которым давно болею, в надежде, что изложенные в них мои несовершенные мысли о кряшенах где-то и у кого-то сохранятся до своего времени.
Важнее не история, а настоящее, но историей приходится заниматься и ее распутывать в отношении татар и кряшен ради настоящего и будущего. В отношении происхождения и истории казанских татар все мне ясно: они все «татарга чыккан чуашлар, чирмешляр, арлар, кряшенняр (древнее – первоначальное самоназвание утеряно, но не татары и древнее их), а также мордвалар». Мне как-то пришлось экзаменовать в этом году одну татарку-землячку, закончившую Букашскую среднюю школу[x]. Я ее спросил, между прочим, преподают ли и как в средней школе историю татар. Она сказала, что про это ничего не говорят и историю татар до революции она не знает.
У татарской интеллигенции, видимо, сохраняется внушенное в свое время отцам и дедам презрение к чувашам, мордве, кряшенам и прочим, а также следы ненависти к русским, и они “темнят” ясную историю своего народа сознательно или по неведению. Сбив с них эту спесь и заблуждение, будет легче доказать правильную точку зрения и в делах настоящего.
…У меня есть много, о чем Вам написать, помимо остального, о воспоминаниях детства, юности и личных делах. Кстати скажу, что с несчастной Тоней Петровой мы в один год, 1909-й, пришли в только что отстроенную школу в Урееве, причем она сидела с девочкой за первой партой, а я оказался за второй, так что всегда видел ее косички, завязанные темно-красной шелковой тесемочкой (сохранила память). Проезжая через Казань в командировки, я после войны частенько заходил к ним до 50-х годов…
Искренне Ваш И.Максимов.
 
26 июня 1975 года
Дорогая Мария Петровна!
Ваше последнее письмо мне доставило огорчение: Вы меня и мои записки, видимо, не так поняли, не думаю все же, что у Вас создалось впечатление, как будто кряшенами и татарами я занимаюсъ от скуки. У меня было и теперь есть много другого дела, но ряд десятилетий я находил время думать и читать об этих народностях и, как видите, писать. Вы переоцениваете мои силы и способности, если подумали, что я способен ставить вопрос о “мировом языке”, который, кстати, давно выдуман (эсперанто и второй – воляпюк), но они не распространяются. Возможно, на эти мысли Вас натолкнула моя записка об арабских словах в татарском языке[xi]. Этот вопрос я разобрал, преследуя реальную цель: сделать татарский язык (литературный) доступным простому народу, включая кряшен, т.е. способствовать возникновению кряшенской литературы.
Теперь я оставил все подобные занятия (возраст!) и посланные Вам записки – это все, что я сделал в этом направлении. История сама по себе меня тоже меньше интересовала, нежели настоящее фальшивое положение кряшен, подгоняемых под татар. Из истории можно получить доказательство, что кряшены не татары и с ними надо обращаться с учетом этого, а не по-медвежьему, как это получается в Татарской республике, где кряшен запугали так, что они не смеют говорить и писать, что они не татары. До Вас я встречался и списывался с несколькими старыми и молодыми земляками, которые со мной соглашались полностью, но писать мне остерегались, боясь татар и возможных служебных неприятностей. В то же время все они не хотят быть татарами и своих детей делают по паспортам и документам татарами.
Возможно, в правительственные инстанции пишут много кряшен об этом, и я не одинок, но мы друг друга не знаем. Большинству не до того. Важнее не история, а настоящее положение кряшен как отдельной народности, и важны доказательства, где это разбирают, того, что кряшены не хотят быть татарами, что их положение ложное, и они от этого терпят моральный и социальный ущерб. Не каждый может эти вопросы изучить и по ним выступать перед соответствующими организациями. Вот такого человека из молодых я хотел бы найти и просил Вас передать ему мои материалы, которые будут первыми примерами. Доказывать, что кряшены не татары, убедительнее всего из настоящей жизни, что я сделать не смог, живя вдали от родины. Нас уже не будет, но вопросы возникнут при других обстоятельствах, и наши труды не пропадут…
 
С уважением – искренне Ваш И.Максимов.
 
3 июля 1975 года
Дорогая Мария Петровна!
 
…Получил сразу два Ваших письма, доставивших на этот раз мне удовольствие. Вы не ищите способов помочь мне в вопросах истории, что не главное, а важно настоящее. Важно вскрывать заблуждение о кряшенах и татарах для общей пользы. Вот это я и стараюсь делать. Очень одобряю, что статью о кряшенах (наверное, “Отзвуки отживших идей в татарской газете”[xii]) Вы передали племяннику Степана Николаевича. Покажите ему, дайте внимательно прочесть и остальные мои материалы. Не боясь, покажите их и другим любознательным молодым людям. Они написаны в советском духе полностью и могут не по душе быть только татарским националистам в любой тоге.
Как Ваше личное мнение, по наблюдениям уже многолетним, сливаются ли кряшены с татарами в массе? Перестают ли отличаться от них? Или отличия упорно сохраняются?
У любознательных молодых людей по тем же вопросам могут возникнуть совершенно новые мысли. Те кряшены, которых я встретил здесь и в Казани, не хотят записывать своих детей татарами и делают это только вынужденно. Как Ваше впечатление и мнение молодых? Мои записки пускайте в мир при Вашей жизни, если кряшены остаются самими собой до сего времени.
Вы мне напомнили о двух персонажах, способствовавших в свое время ликвидации официально кряшен как отдельной народности: Петрове[xiii] и Горохове[xiv]. Первый из них только по имени, оказывается, был кряшеном, а воспитывался и вырос у торговца татарина (асрау малайы[xv]), а второй ради получения докторской степени нагадил[xvi] у того источника образования и знаний, которым сам пользовался и благодаря которому вышел в люди[xvii]. Говорят, что в те далекие времена сторонником правильной точки зрения на кряшен был Кузнецов, впоследствии попавший вместе с другими, включая Максима Михайлова (Мяккя)[xviii]. Может быть, об этом Кузнецове что-либо узнаете подробнее?..
Искренне Ваш И.Максимов.
 
9 июля 1975 года
 
Дорогая и глубокоуважаемая Мария Петровна!
 
…Пишете, что сюда собирается приехать Ваша близкая родственница с экскурсией. Конечно я ей буду весьма рад… В данном случае мне предстоит встретиться с далеко не чужим человеком. Кстати, в детстве я знавал мальчика Чебышева, ученика казанской кряшенской школы, родственника Чебышевых из Горохового Поля… Если почему-либо казанские экскурсанты не будут устроены с жильем или плохо устроены, то, думаю, у нас угол найдется для землячки…
Обременять ее книгами не стоит, так как эти книги я найду здесь в библиотеке Академии наук и в Публичной библиотеке. Там есть все, что было напечатано в России со времен Петра Великого и до наших дней. Это и дало мне возможность заниматься вопросами о кряшенах и татарах. Только как повод может захватить “Письма Ильминского”[xix], пожалуй. Она мне на словах расскажет то, что я хочу знать и что не вычитаю в книгах, а также свою точку зрения на написанное в моих записках…
 
С уважением – искренне Ваш И.Максимов.
 
29 июля 1975 года
Дорогая Мария Петровна!
 
Весьма сожалею, что Чебышева раздумала ехать в Ленинград. Я так хотел видеть близкого мне по сходству условий жизни в детстве и молодости человека, прожившего жизнь в тех же местах, где прошли мои детство и юность. Кроме того, оказалось, что здесь есть еще один земляк, который в молодые годы был под большим впечатлением от нее и сохранил до пожилого возраста память об этом. Это… мой близкий знакомый, доктор биологических наук, профессор Илья Николаевич Коновалов. Когда я ему сказал (видимся часто), что в Ленинград собирается приехать такая-то Чебышева, то он высказал искреннее желание тоже встретиться с ней и об этом меня просил. В конце 20-годов две сестры Чебышевы часто приходили в Кряшенский педтехникум (Кряшен шкулы)[xx], который И.Н.Коновалов окончил в 1930 году, и вот проделал в течение жизни путь до настоящего своего положения. Кстати, только дней десять только тому назад Илья Николаевич выступал с докладом на Всемирной ботанической научной конференции, которая состоялась здесь. Вот какой теперь поклонник и скромный воздыхатель в юности у Вашей двоюродной сестры Чебышевой. Знал я также, что в Ленинградском медицинском институте есть профессор Кибяков, ушедший из жизни несколько лет тому назад [xxi]. Видимо, был весьма одаренный человек. Нам встретиться случайно не удалось, а специально пойти к земляку я счел не совсем удобным в наш век, когда не всегда и не все хотят предаваться воспоминаниям о детстве и юности с земляками, встретившись в чужих краях. Таково было наше время. Был здесь еще один земляк, занявший, благодаря способностям и трудолюбию заметное общественное положение. Это инженер-механик, доцент Мельников[xxii], уроженец Серды, когда-то начавший учиться тоже в кряшенском техникуме вместе с Коноваловым. Мне с Мельниковым тоже не пришлось встретиться. Он был заведующим кафедрой двигателей внутреннего сгорания в Ленинградском политехническом институте и года три уже тому назад умер, не достигнув 70 лет. Похоже, тоже не очень любил сходиться с земляками, на что, видимо, имел веские основания. Наконец, Ваше замечание в конце письма, что молодые против течения не поплывут, т.е. не чувствуют никакого внутреннего неудобства от того, что их пишут татарами (говорим о кряшенах), не интересуются историей и судьбой своего народа – кряшен и чувствуют себя вполне татарами, меня действительно огорчило…
 
С уважением – искренне Ваш И.Максимов.
 
4 сентября 1975 года
Дорогая Мария Петровна!
 
…Все, о чем Вы упоминаете в письме, для меня интересно, хотя вызывает грустное чувство. Письмо прочитал и Илья Николаевич Коновалов. Он сказал: «Елизавету Петровну знал, знал и ее мужа Васильева (имя и отчество забыл). Был он приятный человек, он был старше меня года на 3-4. Елизавета Петровна говорила знакомым, что она меня знала еще тогда, когда я под стол пешком ходил. Была удивительно приятным человеком»…
Очень хорошо, что материалы мои прочитает внимательно общий племянник Ваш и Степана Николаевича. Пусть будет и моим племянником и знает, что в Ленинграде есть тоже один дядя. Вы пишете, что читавшие мои записки все согласны со мной, но некоторые высказывают сожаление, что изложенное там уже запоздало лет на 50. Это первое впечатление, не учитывающее то, что 50 лет много в жизни одного человека, а в исторической жизни народности и племени совсем не так. Ведь вот три кряшена из совхоза Сармановского района[xxiii] попросили татарскую газету разъяснить им, пользовались ли кряшены письменностью с арабским шрифтом или у них была своя письменность. С этого я начинаю свою статью “Отзвуки отживших идей в татарской газете”. Эти три кряшена хорошо знали, что их отцы и деды никогда не пользовались и не знали арабскую письменность, но вопрос задали умно. Их интересуют кряшены, они не считают себя татарами, хотя прошло 50 лет, когда кряшен “приписали” к татарам мусульманского происхождения, запутав в этом вопросе и тех и других. Было бы поздно обо всем говорить, если бы за эти 50 лет кряшены окончательно растворились бы в татарском или русском народе и о них сохранилось только историческое название. Этого, кажется, нет. Система Н.И.Ильминского[xxiv] еще 100 лет тому назад их уберегла от полного исчезновения из истории, слившись с татарским народом.
Мой двоюродный племянник Тряев Валентин (тоже инженер) был у меня в прошлом году, захватил с собой мои некоторые записки и потом написал, что очень ими заинтересовался его товарищ Кротов (из Ваших Казаклар). Об этих и других земляках (молодых и старых) я напишу в одном из следующих писем…
 
Искренне Ваш И.Максимов.
 
6 октября 1975 года
Дорогая Мария Петровна!
 
…Воспоминание о счастливых временах детства, юности и товарищах тех дней. Всех трех братьев Дмитриевых я знал, а один из них, Валериан, до 1918 г. учился в одном классе со мной и был моим близким товарищем школьным (Кауал пубынын малайлары). Отец их по-моему был уроженцем д. Иванаево. Мне было бы приятно узнать, как сложилась их жизнь, а если Валериан и Константин живы, то хотелось бы их найти. Посылаю список наших одноклассников с Валерианом, с просьбой переслать ему, если он здравствует. Может быть, Вы обнаружите в этом списке кого-либо другого со знакомой фамилией.
«Наломавшие много дров» в 1930 г. Мака и Захаров Илья в 1937 г., видимо, попали вместе с миллионами других несчастных в ту же яму, которую они сами усердно помогали копать. Тем самым свои «грехи» они искупили, видимо.
Напишите мне, какая записка о кряшенах осталась у Вас? Хотя и решил было по этим близким нам темам больше ничего уже не писать, но хочется о кряшенах попытаться несколько прояснить запутанный вопрос об их происхождении. О казанских татарах вопрос ясен: они продукт распространения ислама среди поволжских народностей: чувашей главным образом, а также марийцев (черемисов), удмуртов (вотяков), мордвы и частично предков тех же кряшен, т.е. тюркских племен (тямтюза и др.), которые обитали в Поволжье с древнейших времен и говорили на языке, схожем с языком татар Золотой Орды. Обращение поволжских народностей в ислам и образование тем самым народности поволжских татар началось с покорения бывшим ханом Золотой Орды Улу Магометом чувашских племен и создания Казанского ханства в 1437 или 1439 г. Национальные черты упомянутых древних предков кряшен сохранились только у части, оставшейся вне ислама, а впоследствии принявших формально христианство. Не кряшены возникли в результате крещения казанских татар, а, наоборот, кряшены были задолго до возникновения казанских татар и частично их предки участвовали вместе с другими упомянутыми выше народностями в образовании казанских татар. Кряшены много древнее наших татар, хотя мы не знаем, какое было самоназвание и название тогда у их предков, но их предки также не были предками возникших впоследствии наших татар. Происхождение, история и культура у этих народов, т.е. казанских татар и кряшен, различаются со стародавних времен. До нашего времени сохранились у кряшен киремети… В 1914 году я сам присутствовал при крещении в церкви Центральной крещено-татарской школы в Казани одного некрещеного (язычника) кряшена из деревни Старое Тябердино (тогда Цивильского уезда)[xxv], где тогда таких было почти полдеревни. Современные татарские историки пытаются присвоить татарам культурное наследие предков кряшен, сохранившееся в обычаях, народных песнях, одежде и прочем только у их потомков.
 
Искренне Ваш И.Максимов.
 
22 октября 1975 года
Дорогая Мария Петровна!
 
На этот раз пишу ответ на Ваше письмо в день его получения. Наши совместные “научные” изыскания вижу дают уже плоды. Вы мне пишете о трех братьях Дмитриевых, но они видимо не те, которых когда-то знал я, но, скорее всего, двоюродные братья моих. Отцы из Иванаево и “пуплар” в обоих случаях, но имена и возраст детей не совпадают. Если это так, то они должны знать друг друга, так что эти помогут найти тех. Независимо от всего я рад узнать, что есть и двое здравствующих из моих земляков, причем Ваши двоюродные братья. Очень может быть, что с проживающими в Москве, при Вашем содействии, мы и встретиться сможем к общему, думаю, удовольствию. Галина Чебышева должна была приехать 27 августа, если мне не изменяет память. Весь этот день и вечер я сидел дома (приехал с дачи), ожидая ее телефонного звонка. Если она приехала в тот день и мне звонила по телефону и вышло недоразумение, то безмерно могу сожалеть. Телефон наш “спаренный” с соседней квартирой, как часто встречается в новых домах, но разные номера, и никаких неудобств, недоразумений, как правило, не бывает.
Имеющаяся у Вас моя записка «Кряшены»[xxvi] вопрос ставит очень конкретно, но мало там сказано о том, что превращение кряшен официально в татар нанесло и наносит им социальный, культурный, а также моральный большой ущерб. Это мог бы обосновать при большом желании только человек, проживающий в Казани. Кроме того, оставлена без критического рассмотрения теория профессора Воробьева о происхождении кряшен от татар путем крещения их части, тотчас после присоединения Казани к Москве[xxvii]. Кряшены с татарами имеют в меньшей степени общих предков чем, скажем, чуваши, которых, кстати, теперь считают потомками булгар камских. Не думаю, что кряшены потомки только племени или племен, говоривших на языке отличном от древнебулгарского и схожем с современным кряшенским и татарским, которые в Поволжье, по мнению академика Малова,[xxviii] обитали уже более 1000 лет тому назад.
Посылаю Вам копию заключения по моей статье “Казанские татары и их предки”[xxix]. Если бы ее опубликовали, то это сбило бы невежественную спесь у татарских деятелей, а потом можно было бы говорить о кряшенах. Заговорили бы без боязни и другие, включая и добросовестных татарских ученых. Посылаю Вам указанное заключение, а ранее послал письмо научно-исследовательского института Чувашской республики[xxx] для того, чтобы люди, знакомящиеся с моими рукописями, не думали и не боялись, что в рукописях может быть что-либо крамольное с советской точки зрения. Посылаю три письма, включая первое и последнее из десяти моего уреевского односельчанина, отец которого перебрался в Казань, а он там уже вырос, учился, окончил университет и теперь татарский журналист[xxxi]. Я его понимаю – он боится татарского национализма – и на него не обижаюсь, но книгу о кряшенах он не напишет. “Милует царь, да не милует псарь”. Вот он и опасается чрезмерно этих псарей! Письма мне прошу потом отослать назад…
 
Искренне Ваш И.Максимов.
 
Без даты.
Здравствуйте, дорогая Мария Петровна!
 
Получил от Вас еще одно письмо, доставившее мне тоже большое удовольствие. Получил, конечно, и приложенные фотографии и письма моего очень не храброго молодого земляка. Сильно хвалить его не могу. Вы, видимо, не обратили внимания на то, что, например, в первом письме от 29 июля 1973 года он пишет, что собирает материал, чтобы, в конце концов, написать книгу-исследование “Кряшены”, а в последнем своем письме от 30 марта 1975 года, т.е. через 1,5 года, после упоминания о своих неудачах в жизни, хотя и успел защитить кандидатскую диссертацию, уже пишет совершенно другое, буквально: “Разве мне до кряшенского вопроса! Нет. Поэтому убедительно прошу не поручать мне каких-либо дел о кряшенах и вообще не писать мне о них”. Вот я послал Вам копию заключения ученого секретаря (одновременно он и заместитель директора) Института этнографии Академии наук СССР[xxxii], чтобы успокоить читающих мои записки о татарах и кряшенах, что не только в них нет ничего опасного, но в них вопросы излагаются с советской точки зрения против национализма татарского…
Теперь о татарском археологе Халикове[xxxiii]. Его статью в газете “Советская Татария”[xxxiv] я не только прочел, но подробно разбираю в той самой записке “Казанские татары и их предки” в главе “Археологическая теория происхождения татар”[xxxv]. Эту статью в свое время мне прислал Степан Николаевич, захвативший ее с собой при предыдущем приезде в Казань. Возможно, он эту статью получил от Вас. Она мне очень пригодилась. Халиков также ищет древних предков казанских татар в IХ-Х веках и поэтому не находит их вообще. Этим татарским историкам хочется доказать, что они происходят от тех “гусей, которые Рим спасли”, а не от общих предков с чувашами, черемисами и вотяками, как было в действительности...
Несколько слов также о себе - в настоящее время определенного недомогания нет, но на улице большинство пешеходов меня обгоняют. Моя жена, Мария Станиславовна, чувствует себя хуже и часто побаливает. Мой земляк журналист, погостивший у меня три дня, сказал, что я живу очень хорошо, и в Казани едва ли есть в этом смысле такие. Это мнение человека, выросшего и продолжающего жить в перестроенном старом деревянном бараке…
 
Искренне Ваш И.Максимов.
 
Письмо Вам уже мной было написано, оставалось положить его в конверт и отправить, когда пришла бандеролью книга “Археологические памятники Волжско-Камской Булгарии”[xxxvi]. Ее я “проработать” не успел, но внимательно более или менее просмотрел.
Пронумерованы и перечислены места археологических раскопок на территории древней Булгарии с указанием границ этого государства, сообщается, что границы Советской Татарской СР совпадают с границами древнего государства, но отсюда не вытекает ничуть, что казанские татары потомки указанных булгар, хотя автору этого очень хочется.
Вступая в полемику с чувашами, которые считаются потомками булгар, имея на то основание, автор говорит, что в Заказаньи, где возникло Казанское ханство, теперь татарских селений 622, а чувашских только одно. Нигде ни слова не говорится, что чуваши, удмурты, марийцы и кряшены в течение нескольких столетий группами селений отатаривались, переходя в мусульманство, так что до появления в 1438 году татар Золотой Орды не было в наших краях ни одного татарского, вернее мусульманского селения, а жили чуваши, черемисы (марийцы), вотяки (удмурты) и предки кряшен…
А.Халиков заведующий отделом[xxxvii] археологии института, где разработана и написана книга Р.Г.Фахрутдиновым[xxxviii]. Если попытаться графически изобразить количество (размножение в результате мусульманизации), то картина была бы такая по годам:
 
Количество татарских селений
622
600
300
 
__0_____________________________________
Годы 1438  1600-1700 1800   1975
 
Татарские историки обкрадывают с исторической точки зрения и происхождение чувашей, марийцев, удмуртов и кряшен, а последних обкрадывают дополнительно и начисто в отношении древнего культурного наследия и приписывают предков кряшен татарам (тоже кража!). Первый казанский татарин появился на земле после 1438 года, став из чуваша мусульманином. Ничего обидного для татар нет в происхождении от общих предков с поволжскими народностями, но в татарах не вытравился былой национализм, который насаждался в свое время мусульманскими проповедниками вместе с неприязнью к русским…
Искренне Ваш И.Максимов.
 
1 декабря 1975 г.
Дорогая Мария Петровна!
 
Присланное Вами групповое фото меня очень обрадовало, отчасти пробудило и грустные чувства, а с того времени задала мне задачу, над которой постоянно теперь думаю. Начну с трех мужчин в шляпах. Легко узнаю отца Тони Петровой, а рядом с ним Большакова (…ячук). В крайнем пытаюсъ найти черты своего родителя и не обнаруживаю, хотя по логике должен бы быть он. Мои сомнения усиливает и то обстоятельство, что там, в группе, нет нашей матери и нас с братом, хо­тя количество детей значительно. Из дам узнаю мамашу Тони Петровой, Юстинию Прокопьевну, и Большакову (имя и отчество позабыл). Дама слева от Юстины Прокопьевны предположительно может быть Ваша сводная бабушка. (Yлей – Елена N), а возможно супруга того крайнего мужчины в шляпе, который видимо заменил на должности моего отца, оставившего службу в Урееве и поступившего в 1913 г. на курсы в Казани, так что летом того года его в Уpeeвe могло не быть. Если же фотография относится к лету 1914 г. тогда тем более на фотографии не мой отец. Кроме того, там много детей, гораздо больше, чем было у нас и Большаковых с включением Тони Петровой. Тогда детей было бы только пятеро, а на фото их девять, не считая двух девушек-подростков и одной уже взрослой. Мне кажется, что эти трое и есть Ваши тетушки. Там одна мне напоминает ту, которая тогда при открытом окне. Тоня сидит (не стоит) впереди отца. Не узнаю мужчину в фуражке. Так как фотографировал Ваш брат, и там, вгруппе Ваши тетушки в молодости и юности, то я осмеливаюсь предположить, что группа заснята у памятника, возможно, Вашего дедушки и в день, связанный с памятью его или другого родственника. С этими местами и людьми связаны самые лучшие мои детские воспоминания. Почему я не знаю Вашего брата Ивана, когда хорошо представляю Вашего отца и Ваш дом в Казакларах? Там были “Питэрляр” и “Александрлар”. Я хорошо помню Александра дедушку еще и потому, что он нас мальчишек в церкви драл за уши (церковный староста), если мы там себя плохо вели. У него тоже был сын, с нашей точки зрения “взрослый дядя”.
Кем тогда был этот самый Захаров Илья, у которого оказались Ваши вещи, где и что он теперь?..
Иск. Ваш И.Максимов.
13 декабря 1975 г.
Дорогая Мария Петровна!
 
Ответа на свое письмо я не получил и это в тех условиях естественно. Раз местная власть требует называться “татарином”, то благоразумно промолчать, если с этим и не согласен. “Горшком зови, но в печку не ставь”.
Посылаю Вам копию моего письма на кряшенском языке, без “лякин-бяльки”, в надежде, что оно доставит некоторое удовольствие в качестве весьма краткого литературного произведения.
Поясняю, что упоминается дед со стороны моей матери из деревни Урясьбаш, в 10 километрах от Кукмора, где я обычно гостил каждое лето до 1917 года.
Р.S. Упомянутая статья побудила меня написать “Отжившие идеи в татарской газете”.
Ваш И.Максимов.
 
20 декабря 1975 г.


[i] Сын дьякона села Уреево.
[ii] Подробнее об этом см. письмо от 20.04.77 (с. наст. 84-85 изд.)
[iii] Речь идет о неопубликованных статьях и записках, которые И.Г.Максимов рассылал в разные инстанции и учреждения. Судя по упоминаниям в тексте, это – «Достоверная гипотеза о происхождении казанских татар», «Кряшены», «Происхождение кряшен (старокрещеных татар), «Об одной консультации относительно воссоединения кряшен с татарами».
[iv] Вызывает сомнение указанное имя, ибо в известных источниках значится Авраамий Болгарский. Какое издание имеет в виду М.Г.Максимов не ясно.
[v] Директора Института этнографии АН СССР Ю.В.Бромлея и директора НИИ Совета Министров Чувашской АССР В.Д.Димитриева. См. с. 98-99 наст. изд.
[vi] См. «Казанские татары и их предки» («Достоверная гипотеза о происхождении казанских татар») и «Происхождение кряшен (старокрещеных татар)» (с. 121-135, 161-164 наст. изд.).
[vii] См. с. 98-99 наст. изд.
[viii] Очевидно, эти сведения позаимствованы из статьи Е.Г.Арентовой «Социализм объединяет» (см. с. 246-252 наст. изд.)
[ix] Судя по следующим письмам, «О статье И.Г.Максимова «Казанские татары и их предки», «Отзвуки отживших идей в татарской газете», «Арабские слова в татарском литературном языке». См. с. 110, 171-179, 181-184 наст. изд.
[x] Ныне – в Рыбно-Слободском районе Республики Татарстан.
[xi] См. с. 181-184 наст. изд.
[xii] См. с. 171-179 наст. изд.
[xiii] Личность не установлена. Можно предположить, что это один из числа «приобретшей революционный опыт молодежи», упомянутой в статье «Кряшенский вопрос (По материалам комиссии областкома)» в газете «Красная Татария» за 4 декабря 1925 г.
[xiv] Горохов Василий Михайлович (1.03.1891, д. Елово Елабужского уезда Вятской губернии, ныне Елабужский район Республики Татарстан, – 1962, г. Казань), выпускник Казанской учительской семинарии и Казанского университета, впоследствии доктор педагогических наук, профессор, заведующий кафедрой Казанского педагогического института.
[xv] Приемный сын, воспитанник.
[xvi] Имеются в виду диссертационное сочинение «Руссификаторская школьная политика царизма в отношении татар Поволжья» (1939) и монография «Реакционная школьная политика царизма в отношении татар Поволжья» (Казань, 1941), в которых содержится неблаговидная оценка системы Н.И.Ильминского.
[xvii] И.Г.Максимов имеет в виду Казанскую учительскую семинарию, в которой учился В.М.Горохов, и созданные на базе Центральной крещено-татарской школы кряшенские педагогические курсы и техникум, которыми он заведовал в начале 20-х гг. XXв.
[xviii] Михайлов Максим Ефремович (1895, д. Козяково-Челны Лаишевского уезда Казанской губернии, ныне Рыбно-Слободского района Республики Татарстан, – 1972, г. Казань), в 1920-х гг. был представителем кряшен в Наркомнаце РСФСР, затем на советской и профсоюзной работе в Татарии.
[xix] Письма Н.И.Ильминского к крещеным татарам. – Казань: Изд-е Православного собеседника, 1896. - 212 с.
[xx] См. сноску 7 на с. 34 наст. изд.
[xxi] Ошибочное утверждение: см. с. 87 наст. изд. Кибяков Алексей Васильевич (27.09.1899, с. Шеморбаш Мамадышского уезда Казанской губернии, ныне Рыбно-Слободского района Республики Татарстан, – 1985, г. Ленинград), выпускник Казанского государственного университета, доктор медицинских наук, профессор, заведующий кафедрой 1-го Ленинградского медицинского института, член-корреспондент АМН СССР.
[xxii] Мельников Алексей (Александр) Васильевич (предположительно 1900, с. Кряш-Серда Лаишевского уезда Казанской губернии, ныне Пестречинского района Республики Татарстан, – 1975, г. Ленинград)
[xxiii] Андриянов Иван, Малов Демьян, Тазов Степан.
[xxiv] Созданная Н.И.Ильминским система православного просвещения, предполагавшая использование родного языка в обучении и религиозном воспитании инородцев. На практике ее успешно осуществляли более двухсот негосударственных сельских школ, находившихся под методическим руководством центральных крещено-татарской, чувашской и вотской (удмуртской) школ.
[xxv] Ныне Кайбицкий район.
[xxvi] См. с. 164-167 наст. изд.
[xxvii] И.Г.Максимов сузил суть изысканий Н.И.Воробьева. Известны три выдвинутые им версии: кряшены, по его мнению, это – крещеные татары-мусульмане, отатарившиеся крещеные финно-угры или законсервированные в силу отчужденности по вере от мусульман, а по языку от русских потомки булгар.
[xxviii] Малов Сергей Евфимьевич (1880-1957), тюрколог, член-корреспондент АН СССР.
[xxix] См. с. 110 наст. изд.
[xxx] См. с. 98-99 наст. изд.
[xxxi] Речь идет о не обнаруженных письмах М.С.Глухова.
[xxxii] См. с. 110 наст. изд.
[xxxiii] Халиков Альфред Хасанович (30.05.1929, д. Курманаево Октябрьского района ТАССР – 24.07.1994, г. Казань), доктор исторических наук, член-корреспондент АН Татарстана, в те годы – заведующий сектором археологии и этнографии Казанского института языка, литературы и истории АН СССР.
[xxxiv] О происхождении казанских татар. – Советская Татария, 3 июля 1966 г.
[xxxv] См. с. 123-126 наст. изд.
[xxxvi] Фахрутдинов Р.Г. Археологические памятники Волжско-Камской Булгарии и ее территория / Р.Г.Фахрутдинов. – Казань: Таткнигоиздат, 1975. – 219 с.
[xxxvii] Сектором (см. сноску 82).
[xxxviii] Фахрутдинов Равиль Габдрахманович (р. 1937), археолог, доктор исторических наук, научный сотрудник Казанского института языка, литературы и истории.